В американском опыте трех характерных иммигрантских групп последней трети XIX в. можно было заметить существенные общие закономерности, однако каждая из них обладала бесспорным своеобразием. Попытаемся наметить вкратце особые черты еще нескольких характерных в типологическом отношении этнических групп этого периода. Прежде всего ирландцы, почти единственная англоязычная иммигрантская группа. Подобно немцам, это была старая группа, решающий период иммиграции которой пришелся на середину XIX в. Выработавшийся в то время стереотип ирландцев послужил основой для стереотипов позднейших иммигрантских национальностей в еще большей мере, чем сами ирландские иммигранты явились прототипом позднейших иммигрантских групп. Вот как изложил некоторые черты этого стереотипа русский публицист Николай Славинский, живший в Америке в начале 70-х годов XIX в.: «Опасный класс нью-йоркского населения состоит преимущественно из эмигрантов Ирландии. Многие из ирландцев и других наций являются в Нью-Йорк уже готовыми на разные преступления». «Ирландцы очень медленно приобретают имущественную независимость вследствие своей расточительности и страсти к горячим напиткам».
Содержание
Подъем ирландцев по социальной лестнице
В конце XIX в. многие члены ирландско-американской группы — особенно ее второго поколения — выбились в мастера, приказчики, подрядчики, даже предприниматели, хотя при этом большая часть группы, не занимая уже, как прежде, самой низшей ступени общества, продолжала принадлежать к рабочему населению.
В массачусетсском текстильном центре Лоуренсе материальное положение и общественный престиж ирландцев к 80-м годам XIX в. значительно повысились. В Милуоки ирландцы к началу XX в. заняли место среди мастеров, а подчас и владельцев предприятий. Ценой больших усилий сыновьям ирландских иммигрантов удавалось приобрести техническую квалификацию, а то и перейти в разряд служащих («белых воротничков»). Так, отец Элизабет Флинн, видной деятельницы компартии США, который был американским ирландцем второго поколения, рабочим каменоломни, приобрел инженерное образование и в дальнейшем работал инженером-строителем и картографом. Относительно чаще стремление ирландцев, особенно иммигрантов первого поколения, «преуспеть» выливалось в приобретение жилищ, что показал Ст. Тернстром на примере ирландцев Ньюберипорта. Посредством всех таких способов образовался многолюдный слой «ирландцев с тюлевыми занавесками» (само это выражение воз¬никло приблизительно в 90-х годах), которых отличали от «ирландцев из лачуг». На этом фоне выделилась немногочисленная, но уже заметная крупная буржуазия ирландского происхождения.
Англоязычие ирландцев, не избавившее их от дискриминации, ни от изолированности, помогло многим из них, однако, отыскать свои «пути наверх» — в адвокаты, журналисты, чиновники, судьи. Характерной ирландской профессией стала к этому времени политическая деятельность, главным образом в муниципальном масштабе. В руках ирландцев нередко оказывались «машины», заправлявшие городами и связанные с демократической партией. Самой известной из таких «машин» был нью-йоркский Таммани-холл, история которого изобиловала политическими и финансовыми аферами и избирательными скандалами еще в большей степени, чем история других «машин», и который имел ярко выраженный ирландский колорит. Однако и в Чикаго 90-х годов, как писала Энгельсу Флоренс Келли, «ирландцы-католики правят городом в интересах католической церкви и своих карманов». В Милуоки того же периода ирландцы делили политическую власть в городе с американскими старожилами. Политические боссы малого и большого калибра, преимущественно в городах, часто оказывались ирландцами. Одним из последствий этого было обилие ирландцев на муниципальных должностях снизу доверху, особенно в полиции. Причем в этот период в отличие от середины XIX в. они уже занимали там и руководящие посты. Так, с конца 80-х годов почти все начальники нью-йоркской полиции были ирландского происхождения. В ряде восточных городов (например, в Бостоне) мэрами стали избирать ирландцев, обычно из преуспевающих бизнесменов. Ирландская группа стала политической силой, и не только как совокупность избирателей. Вместе с отмеченным выше экономическим ее продвижением это обстоятельство создавало условия для изменения прежнего ирландского стереотипа в пору массового притока новичков-иммигрантов из Восточной и Южной Европы, которым наряду с черной работой и жилищами в трущобах пришлось перенять у ирландцев и роль козла отпущения. Теперь стало принято выискивать у ирландцев (как и у немцев) положительные черты — приспособляемость, общественную жилку и т. д. Даже пьянство, в котором их прежде так обвиняли, приобретало привлекательность. Дошло до того, что известный идеолог американского империализма Г. К. Лодж, внося в сенат в 1896 г. билль об ограничении иммиграции, отозвался об ирландцах снисходительно. Они, говорил он, «почти тысячу лет тесно связаны с англоязычным народом. Они говорят на том же языке… до некоторой степени перемешались с нами».
Рабочее большинство ирландской группы иммигрантов
При бесспорном социальном продвижении ирландской группы она, как уже отмечалось выше, в значительной мере оставалась группой рабочей. Дети ирландских иммигрантов, как показано Тернстромом и его «новой городской школой», имели меньшие возможности для продвижения, чем дети американских старожилов, а также англичан и немцев. Новые иммигранты из Ирландии обычно пополняли ряды неимущих. 90% ирландских иммигрантов (первого поколения) в Бостоне принадлежало к неквалифицированным рабочим. В Сан-Франциско начала 70-х годов, отмечается в статистических материалах местной секции I Интернационала, — «простые рабочие в городе, землекопы.. Большей частью они работают постоянно… Почти все принадлежат к ирландскому элементу и не терпят в своей среде других. Они работают тяжело, живут бедно…». 95% нью-йоркских портовых грузчиков составляли в 1880 г. ирландцы.
Ирландские рабочие выделили из своей среды немало деятелей и участников пролетарского движения Америки. Виттке недаром отметил, что после гражданской войны в США выработался тип боевого ирландского рабочего лидера. Представляется верным в своей основе замечание, сделанное Зигфридом Мейером в письме Марксу 4 мая 1870 г.: «Только ирландец чувствует себя здесь пролетарием совершенно независимо от того, зарабатывает он 15 или 22 доллара в неделю». Действительно, в средние десятилетия прошлого века именно ирландские рабочие образовали массовые наследственные кадры пролетариата индустриализирующейся Америки. В конце века эти кадры пополнились людьми из многих других народов.
«Почти во всех союзах ирландцы играют большую роль», — сообщал 3. Мейер в том же письме и отмечал, в частности: «особенно у Рыцарей Криснииа (тайная организация фабричных обувщиков) к ним принадлежат почти все…». Американские организации I Интернационала уделяли деятельности среди ирландских рабочих большое внимание. «Мы направляем серьезные усилия к обретению опоры среди наших ирландских братьев», — писал от имени Северо-Американского центрального комитета Интернационала Ф. Зорге Генсовету в Лондон в феврале 1871 г. В марте он сообщал по тому же адресу о создании ирландской секции Интернационала. Через два года в конфиденциальном циркуляре Генсовета (переместившегося к тому времени в Америку) за подписью Ф. Зорге говорилось о «возобновлении усилий для завоевания ирландских рабочих». Что это было нелегким делом, показывает письмо к Марксу от Вольте (февраль 1874 г.), который сообщал, что эмигрировавший из Англии ирландско-американский рабочий лидер Дж. П. Макдоннел начинает организовывать ирландцев по принципам Интернационала — «но, — добавляет Вольте, — без названия по той простой причине, что название «Интернационал» однозначно у здешних ирландцев с коммунистами, петролерами, атеистами, сторонниками свободной любви и прочими чудовищами». Такие настроения ирландских трудящихся отразили, видимо, власть над ними католической церкви, а в более общем плане — влияние буржуазной пропаганды, порожденной страхом перед Парижской Коммуной. Об организованном им обществе сам Макдоннел писал Энгельсу св 1875 г. из Бруклина: «Я организовал лучших ирландских рабочих в этом городе по нашим принципам и ввел в их среду самых наших разумных немцев… наша организация называется Объединенные рабочие Америки». Через год он же сообщил Энгельсу, что организация «делает большие успехи среди ирландцев. Мы получаем, — продолжал он, — большую нравственную помощь от людей, подобных Зорге…». В ирландских секциях Интернационала часто участвовали фении. Фенианским лидером был и Макдоннел. Живой портрет американо-ирландского рабочего деятеля дает Энгельс в письме, посланном им Фридриху Зорге во время путешествия по Америке в 1888 г.: «Мой племянник Вилли Бёрнс — прекрасный парень, смышленый, энергичный, все силы отдает нашему движению. Ему недурно живется, он работает на железной дороге Бостон — Провиденс (теперь — Старая Колония), получает 12 фунтов в неделю; у него премилая жена (он привез ее из Манчестера) и трое детей. Он ни за что не поехал бы обратно в Англию, это вполне подходящий человек для такой страны, как Америка».
Ирландские рабочие играли большую роль в крупнейшей всеамериканской рабочей организации — Ордене рыцарей труда, которая имела даже особые ирландские секции. Элизабет Г. Флинн упоминает о своих дядьях: «Джим и Мартин стали водопроводчиками, Джон — кожевником, а Майк — металлистом. Все они были членами тогда еще тайного Ордена рыцарей труда». Активно — на всех уровнях — участвовали ирландцы и в возникшей в 80-х годах Американской федерации труда, однако некоторые националистически настроенные ирландско-американские авторы преувеличивают это их участие и вообще их роль для американского рабочего движения.
Горячий интерес к борьбе за освобождение Ирландии продолжал оставаться характерным для ирландско-американской группы и в рассматриваемый период. Вспоминая свое детство, Элизабет Г. Флинн писала: «Сознание того, что мы являемся ирландцами, развивалось у нас еще с детских лет, когда мы слышали заунывные песни и волнующие рассказы о подвигах ирландского народа. Он боролся за освобождение своей родной земли от чужеземных лендлордов, за право говорить на своем родном гэльском языке и исповедовать свою религию, учиться в своих собственных школах, быть независимым и иметь самоуправление. С молоком матери впитали мы горячую ненависть к британскому владычеству. До самой своей смерти мой отец, а умер он, когда ему было за восемьдесят, ни разу не сказал «Англия», не добавив при этом: «Будь она проклята!». Мне еще не исполнилось и десяти лет, а я уже знала имена знаменитых героев — Роберта Эммета, Уолфа Тона, Майкла Девитта, Парнелла и О’Донована Росса».
Упоминавшийся уже Макдоннел опубликовал в газете «Нью-Йорк геральд» полную возмущения статью о невзгодах палубных пассажиров, которые сам он наблюдал во время океанского переезда в Америку. «Как ирландец, — писал Макдоннел, — я особенно интересуюсь этим вопросом, так как не могу забыть, что многие мои соотечественники — мужчины и женщины Ирландии — загублены, некоторые телесно и слишком многие душевно, при переезде через Атлантику. Однако, — добавлял Макдоннел, — я более, чем ирландец, я космополит, сердце мое сочувствует моим братьям из Германии, Франции, Италии и других стран..».
Ирландский патриотизм и его проявления
Американские ирландцы отмечали уличными шествиями ирландские национальные праздники вроде дня св. Патрика, систематически протестовали против ежегодных процессий, устраиваемых оранжистами, воинствующими протестантами из Ирландии, в день 12 июля. В начале 70-х годов XIX в. в Нью-Йорке происходили по этим дням форменные бои. В 1870 г. Славинский наблюдал там «серьезное столкновение ирландских католиков с ирландскими протестантами во время процессии последних». Ф. Зорге сообщал 6 августа 1871 г. Генсовету I Интернационала: «В Нью-Йорке произошел 12 июля ужасный бунт во время шествия оранжистов, более двухсот человек убито и ранено…».
Фенианское движение было в тот период очень сильно среди американских ирландцев. В Лоуренсе, например, большинство ирландского населения принадлежало к фениям. Позже большую поддержку, особенно в демократических кругах США, получила ирландская «Земельная лига» и другие национально-освободительные организации, причем поддержка эта оказывалась не только ирландцами. Так, 30 января 1882 г. в Нью-Йорке происходил рабочий митинг в поддержку Земельной лиги, целью которого было, собственно говоря, выражение симпатии к американским ирландцам. На митинге было принято соответствующее «Воззвание американских рабочих».
Как и в предшествующий период, интересы ирландского освободительного движения определяли в основном подход ирландского населения Америки к международным вопросам. Внимательный (но враждебный ирландцам) современник записал в своем дневнике после начала франко-прусской войны: «Нью-йоркские фении с важным видом выступают на стороне Франции… Вполне естественно. Франция — наследственная соперница Англии…». В конце века многие ирландские общества участвовали в движении против империалистической политики США, побуждаемые тем, что империализм ассоциировался с Англией.
На протяжении десятилетий наблюдатели отмечали, что американские ирландцы проявляют больший ирландский патриотизм и национализм, чем жители Ирландии. В действительности, как замечает современный исследователь вопроса Т. Браун, такой накал ирландского национализма был направлен более на американские проблемы ирландской группы, чем на ее «старую родину» в Европе. Несчастья и борьба «изумрудного острова», активное содействие американских ирландцев этой борьбе способствовали их психологическому самоутверждению, служили некоторой компенсацией за приниженное социальное положение в Америке, возвышали в глазах окружающего общества, наконец, скрепляли ирландско-американскую группу. В связи со всем этим в борьбе за национальное освобождение Ирландии и (в соответствующих организациях США активно действовали представители второго поколения американских ирландцев, поколения, уже созревшего в последние десятилетия XIX в.
Одной из разновидностей националистического движения среди американских ирландцев было так называемое филокельтское течение, распространенное в США в 70-х годах. Оно проповедовало расовое родство всех кельтов и их духоное превосходство над англосаксами. Характерно, что в соответствии с принятыми в американском обществе ценностями кельты выставлялись провозвестниками демократии и защитниками, в частности, американской Декларации независимости от англосаксонских покушений.
Мифология других национальных меньшинств Америки содержала сходные с кельтским мифом элементы — восхваление заслуг своей этнической группы, действительных и мнимых, превознесение вклада этой группы в строительство идеализированного американского общества и т. д. Ирландско-американский национализм, превосходивший по интенсивности и экспрессивности соответствующие течения большинства иммигрантских групп, являлся, вероятно, образцом для многих из них и во всяком случае характерен для всех сочетанием внешней устремленности к прежней родине и внутренней, иногда скрытой ориентации на обусловившую его американскую жизнь.
Деятельность ирландцев в католической церкви
Важным и специфичным полем деятельности американских ирландцев была католическая церковь. Она существовала в Америке и прежде, но ирландские иммигранты XIX в. составили ее первую массовую паству, а духовенство, вышедшее из их среды, сформировало ее как иммигрантскую церковь. Руководство Американской католической церковью на ряд десятилетий осталось в руках ирландского священства. Англоязычные пастыри этой быстро американизировавшейся церкви оказывали большое, хотя, как мы видели, и не однозначное влияние па позднейших иммигрантов, большинство которых было католиками.
Если в церкви священник из ирландцев олицетворял для польского, итальянского, хорватского и т. д. иммигранта Америку, то на предприятиях мастера и опытные рабочие-ирландцы нередко являлись в глазах иммигрантов-новичков американцами, у которых можно было приобщиться к тайнам новой работы и новой жизни. Такую роль посредников, связывавших новых иммигрантов с Америкой, играли и немцы, но ирландцы лучше владели английским языком. Многочисленные ирландские активисты профсоюзов и других рабочих организаций также приобщали рабочих из новых иммигрантских групп к американскому рабочему движению. Владение английским языком и здесь было преимуществом. Дж. П. Макдоннел писал Энгельсу из Бруклина в 1875 г.: «С тех пор как я приехал сюда, я сделал свое дело в рабочем движении как следует быть, и могу с радостью сказать, что пользуюсь большим уважением со стороны трудящихся всех национальностей».
Культурное влияние американских ирландцев на окружающее общество стало к XX в. прочным и ощутимым. Правда, комические ирландские персонажи, увеселявшие американскую публику, стали уже к этому времени сходить с театральных подмостков, ирландские организации даже вели против них кампанию, однако ирландское влияние прочно утвердилось на американской сцене. В общеамериканский фольклор вошли ирландские фигуры, например комическая пара Пат и Майк, знаменитый боксер Джон Салливен, ставший легендарным героем, и др. По мнению ряда наблюдателей, ирландские речевые навыки, в частности цветистый ораторский стиль, и некоторые психологические черты — общительность, пыл, юмор — проникли в обиход американского населения, а ирландский темперамент смягчил пуританскую суровость американского быта.
«Если бы у нас ирландцы с такой же хвастливою гордостью относились к английским учреждениям, с какою ирландцы по ту сторону океана относятся к американским учреждениям, как охотно извинили бы мы им смешную сторону этой гордости, ради того только, что она в них существует», — вздыхал английский путешественник Мэкри, посетивший США в 70-х годах XIX в. Американский патриотизм являлся весьма культивируемой и афишируемой чертой ирландской группы. Иммигрантов из позднейших этнических меньшинств члены этой группы называли иностранцами, себя же — в противоположность им — американцами, но продолжали в то же время считать себя ирландцами. В XX в. ирландское происхождение уже не считалось недостатком, иногда рассматривалось как преимущество. Этническое самосознание американских ирландцев, результат двух-трех поколений ассимиляции, несло в себе черты, характерные и для других иммигрантских групп.