В апреле 1967 года Америка пережила тревожную и бурную неделю. Газеты едва успевали печатать речи, заявления, сообщения официальных лиц, преподпосивших общественному мнению один сюрприз горше другого. Пугая людей рассуждениями о мнимой угрозе «большого вторжения северовьетнамцев через границы Южного Вьетнама», они готовили реальную психическую атаку на тех американцев, которые все более откровенно говорят о своих сомнениях в отношении целей и хода этой «самой непопулярной за всю историю Америки войны», как называют ее многие сенаторы.
«Как вы смеете сомневаться и даже протестовать, когда наши национальные интересы под угрозой, а наши солдаты гибнут в бою?» — таким был лейтмотив новой политической кампании, которая началась буквально через несколько дней после полумиллионной антивоенной демонстрации в Нью-Йорке и Сан-Франциско и очень быстро приобрела огромный накал, и как водится, тут же было извлечено на свет божий старое, ржавое и иззубренное оружие антикоммунизма, которым орудовал в дни корейской войны небезызвестный сенатор Маккарти.
Первым вспомнил об этом оружии и пустил его в ход государственный секретарь США Дин Раск. Буквально через 24 часа после демонстрации он, выступая по телевидению, заявил: «У меня нет никаких сомнений в том, что коммунистический аппарат очень занят проведением этих операций во всем мире и в нашей собственной стране». И многозначительно добавил, что он озабочен тем, что «эти демонстрации удлинят, а не укоротят войну», по-скольку «северовьетнамские власти неправильно поймут смысл американских демонстраций» и откажутся склонить голову.
В том же духе высказались бывший посол США в Южном Вьетнаме Кэббот Лодж и Голдуотер, все более активно выступавший в роли духовного наставника администрации США. И наконец, в ход была пущена тяжелая политическая артиллерия в виде четырехзвездного генерала Уэстморленда, которого извлекли из его сайгонского штаба и катапультировали в США. Мне хочется подчеркнуть, что с внезапной доставкой Уэстморленда в США были связаны весьма далеко идущие планы.
В Вашингтоне открыто говорили о том, что именно в эти дни проводилась предварительная проверка, как публика отреагирует на политические выступления Уэстморленда и какие в этой связи могут появиться у него шансы на выдвижение его кандидатуры в президенты от республиканской партии. Дело в том, что республиканцам не давали покоя воспоминания о том, как в период корейской войны выступивший от их имени генерал Эйзенхауэр свалил с пьедестала демократа Трумэна, — почему бы теперь не повторить генеральский ход?
Все было рассчитано, с точки зрения специалистов по политической рекламе, подвизающихся на Мэдисон-авеню, — улыбчивая физиономия седеющего генерала, его сверкающий пуговицами мундир с целыми рядами орденских нашивок, ораторские интонации. Не подумали только об одном: Эйзенхауэр выступал как генерал, воевавший с германским фашизмом, и говорил он о том, что если его выберут, то он поедет в Корею и добьется мира, а Уэстморленд ведет непонятную американцам несправедливую войну, побед в его формуляре не числится, призывает же он не к миру, а к дальнейшей интенсификации военных действий.
Мудрено ли, что, когда этот генерал стал осуждать своих соотечественников, выступающих за прекращение войны, и требовать безоговорочной поддержки всего того, что он и его подчиненные творят на войне, получился конфуз? Его яростно контратаковали многие сенаторы, в том числе и республиканцы, в газеты посыпались письма с протестами, и генерал потихоньку убрался в Сайгон, напутствуемый едким и насмешливым комментарием обозревателя «Нью-Йорк тайме» Тома Уикера: «Генерал — не Моисей». Уикер заявил, что республиканцы, которые рассчитывали, что Уэстморленд, подобно библейскому Моисею, выведет их из политической пустыни, жестоко просчитались.
Но треволнения американцев на этом не закончились.
— Нет, — задумчиво сказал мне тогда редактор одной из крупнейших газет Нью-Йорка. — Это лишь начало кампании, цель которой — вызвать в стране поистине небывалую военную шовинистическую истерию. Такова ставка людей, решивших пойти напролом, осуществить новое расширение войны и выиграть выборы 1968 года под лозунгом: «Нельзя менять лошадей, не дойдя до финиша». И конечно же осуществление этого плана неизбежно будет связано с событиями, которые заставили вспомнить о делах Маккарти…
Мы сидели в уютной кофейне, представляющей собой своего рода клуб бродвейской интеллигенции, и толковали о бурных событиях этой недели. Один из собеседников, взяв с соседнего стола, где лежали журналы и книги, вышедший несколько месяцев тому назад номер «Сатердэй ивнинг пост», полистал его и протянул нам: Вот почитайте, что недавно писал доктор Артур Шлезингер по сему поводу…
Шлезингер — один из опытных политиков страны. Он был в свое время помощником Джона Кеннеди, и ему, как говорится, карты в руки. И вот что он заявил: Если история повторится — а она иногда делает такие трюки, — война во Вьетнаме должна породить нечто похожее на феномен Маккарти. Вьетнамская война так же раздражает американцев, как и корейская, и ее еще труднее понять большинству американцев…
Случаю было угодно, чтобы именно в тот день исполнилось ровно 10 лет со дня смерти этого недоброй памяти деятеля, который столь успешно создал в США в начале 50-х годов обстановку страшнейшего политического террора и преследований, когда были искалечены судьбы сотен и тысяч талантливейших американцев, которых Маккарти обвинил в том, что они являются «коммунистическими агентами». И пресса в этот день пестрела статьями, авторы которых размышляли, как могло стать возможным такое и не повторится ли этот ад.
О, конечно же официальные представители в своих речах исключали эту возможность. Тогдашний представитель Соединенных Штатов в Организации Объединенных Наций Голдберг, выступая по телевидению, заявил о праве американцев на «несогласие» и выразил сомнение насчет возможности преследований участников антивоенных демонстраций. Однако независимые в своих суждениях американцы высказываются на сей счет куда более осторожно. Один из руководителей крупнейшего профсоюза автомобилестроителей, Виктор Рейтер, сказал нам: «Война во Вьетнаме активизирует наихудшие элементы в стране — ультрареакционные, антикоммунистические, расистские силы».
Достаточно было в эти дни побродить по улицам Нью-Йорка, поглядеть на его витрины, прислушаться к разговорам в толпе, чтобы убедиться в том, что дело обстоит именно так. В центре города на Мэдисон-авеню мы видели такое: па стене остатки антивоенных плакатов, расклеенных 15 апреля, и надписи противников этой демонстрации. «Участвуйте в марше протеста к ООН!» — взывал плакат. И ответная надпись: «Бомбите Ханой, сотрите его с лица земли!» «Вы хотите сжечь ребенка?» — ставил в упор жгучий вопрос другой плакат. И снова наглая ответная надпись: «А почему бы и нет?» А рядом в витрине — богатейший выбор значков: «Лучше быть мертвым, чем красным!», «Поддержим наших парней во Вьетнаме!», «Пусть весь мир идет к чертям!», «Покупайте и носите любой значок…»
Стоило Голдбергу заикнуться о том, что не следовало бы преследовать людей, желающих мира, как в газетах замелькали выступления «ультрапатриотов»: «Я думаю, что пришло время всем американцам построиться и провести перекличку. Нам нужны сегодня люди, которые приходят в экстаз при звуках гимна «Звездно-полосатое знамя» и не стыдятся прослезиться и снять шляпу перед нашим флагом», — писал в газете «Нью-Йорк тайме» отставной майор Эдвин Кларк из Нью-Джерси.
«Поскольку Артур Голдберг защищает право «мирников» демонстрировать, я с нетерпением жду, что он скажет насчет свободы для деятельности «общества Джона Бэрча» (фашиствующая организация. — Ю. Ж.) и других патриотических групп», — откликался в газете «Дейли ньюс» некий Джек Ф., побоявшийся все же опубликовать свою фамилию.
За словом — дело. 30 апреля 1967 года «ультрапатриоты» попытались взять реванш над участниками демонстрации за мир во Вьетнаме. Пообещав вывести на улицы Нью-Йорка 150 тысяч «контрдемонстрантов» и полмиллиона сочувствующих им, руководители реакционного «Легиона войн за рубежом» организовали на Пятой авеню Манхэттена и в Бруклине свои парады, главной темой которых, как подчеркивала печать, была «атака на коммунизм».
Гвоздем парада в Бруклине явилось открытое участие в нем группы членов «общества Джона Бэрча», которые до сих пор предпочитали не мозолить глаза нью-йоркской публике. «Федеральное бюро расследований заявило мне, что эта организация не является подрывной», — сказал журналистам местный руководитель легиона Артур Бассчичиа, несколько сконфуженный тем, что публика освистала демонстрацию, увидев бэрчистов.
Оба парада — и на пятой авеню и в Бруклине — ознаменовались грандиозным провалом: как подсчитали репортеры «Нью-Йорк тайме», на Пятой авеню организаторам «контрдемонстрации» удалось собрать всего 3717 человек, а в Бруклине — 4472. И подготовленные для публики трибуны по большей части остались пустыми.
Административное давление на сторонников завершения вьетнамской войны
Но организаторы нового крестового похода против миролюбивых сил Америки не смущались. Они продолжали действовать, хотя общественность и отказывала им в поддержке. В ход были пущены испытанные средства административного нажима и запугивания. Вот факты тех дней.
— Американские власти отняли паспорта у членов религиозной организации квакеров, осмелившихся доставить в ДРВ на яхте «Феникс» лекарства и медицинские инструменты в помощь пострадавшему от американских бомбардировок гражданскому населению.
— Один из руководящих работников нью-йоркского муниципалитета, Август Хекшер, заявил, что впредь не будет дозволено использовать Центральный парк города для проведения массовых демонстраций в пользу мира, поскольку это, видите ли, мешает горожанам «наслаждаться отдыхом» (именно в Центральном парке 15 апреля собрались сотни тысяч американцев, чтобы двинуться отсюда к зданию ООН).
— Учащались суды над американцами, отказывающимися воевать во Вьетнаме, причем на глазах у всех происходила невиданная эскалация карательных мер. Первого американского солдата, Денниса Мора, выступившего против войны, посадили в тюрьму на три года. Его друзей — Джеймса Джонсона и Дэвида Самаса, которых судили несколько позднее, упекли за решетку на пять лет. А 29 апреля солдат Кеннет Ройлер, отказавшийся стрелять по вьетнамцам, был приговорен уже к 13 годам тюремного заключения.
— Все чаще зажимали рот журналистам. 30 апреля главный обозреватель влиятельной провинциальной газеты «Провиденс джорнэл» Джеймс Браун заявил, что издатель запретил ему излагать в своих материалах мнение американцев, выступающих против войны. Браун подчеркнул, что это не единственный случай и что такая же проблема сейчас характерна для «большинства американских газет».
И можно было понять тревогу известного американского писателя Артура Миллера, который опубликовал 30 апреля 1967 года в газете «Нью-Йорк тайме» большую статью о возможности возрождения в США маккартизма. «Может ли это повториться? — спрашивал он. И отвечал: — Я считаю, что может. Повторится ли?..» На этот вопрос у Миллера пока не было готового ответа, но он предупреждал, что угроза такого развития событий будет возрастать по мере усиления войны во Вьетнаме.
Об этом же предупреждал известный американский журналист Ричард Ровер, принимавший в свое время активное участие в борьбе против сенатора Маккарти. Он напоминал, что среди американцев много людей, легко поддающихся шовинистической пропаганде. Проведенный в 1954 году институтом Гэллапа опрос общественного мнения, заявил Ровер, показал, что 50 процентов американцев выражали «благоприятное мнение» о Маккарти и лишь 29 процентов — «неблагоприятное». И это было в то самое время, когда Маккарти обвинял в «измене» даже правительство США и говорил, к примеру, что генерал Джордж Маршалл — участник коммунистического заговора, «способный продать даже свою бабушку». «Миллионам нравилось это, — горько замечал Ровер, — и они вопили, требуя еще больших разоблачений».
Да, тень Маккарти снова нависала над этой страной, жители которой были выбиты из равновесия чужой и непонятной им войной во Вьетнаме и испытывали растерянность. Эту растерянность пытались использовать темные силы реакции. Но, к чести американского народа, путь маккартистам образца 60-х годов все смелее и энергичнее преграждали подлинные патриоты Америки.
— Настало время ответить на эскалацию войны во Вьетнаме эскалацией оппозиции этой войне, — заявил 23 апреля 1967 года Мартин Лютер Кинг. Неделю спустя, выступая в городе Атланта (штат Джорджия), Кинг обвинил правительство в том, что оно доставило в США генерала Уэстморленда с целью воодушевить силы реакции, поддерживающие агрессию США.
