Самой характерной чертой экономического быта американских итальянцев в конце XIX в. была так называемая система падроне. Падроне поставлял американским предпринимателям рабочих, служил чем-то вроде подрядчика или посредника. В первое двадцатилетие после гражданской войны падрони вербовали рабочих в Италии, перевозили в Америку, сдавали их там внаем и, как правило, получали их зарплату, отдавая им меньшую ее часть. Система имела множество вариантов. Иммигрант, например, ввозившийся в Денвер, должен был сам оплатить свой проезд, внести залог в 3—10 долларов и 3 года выплачивать падроне 20% своего заработка.
Содержание
Набор рабочих в американских портах и в итальянских кварталах
С середины 80-х годов, после принятия в США закона о запрещении ввоза законтрактованных рабочих, вербовка в Италии стала сулить неприятности с американской юстицией, а стихийная иммиграция быстро нарастала. Падрони стали набирать рабочих в американских портах и в итальянских кварталах американских городов. В остальном система существенных изменений не претерпела. Падрони извлекали из своих подопечных сверхприбыль на всех стадиях их работы и бытового устройства. Они часто сдавали им жилье, даже на время сезонной или временной безработицы, а потом взыскивали квартирную плату, как и проездные деньги, в рассрочку, но с лихвой. Их фирмы, часто называвшиеся в этот период частными агентствами по найму, брали плату и с американских нанимателей, которым поставляли рабочую силу. Разновидностью падрони были боссы (это американский синоним слова «падроне») — переводчики, выезжавшие с рабочими на место. Они обычно ведали там их питанием и жильем, и занятие это было так выгодно, что боссы не брали комиссионных ни с рабочих, ни с хозяев. В иных случаях они использовали бунты против американских подрядчиков и нередко даже сами подстраивали такие бунты, чтобы получить с рабочих плату за устройство на новую работу. Падрони бывали вооружены, как сообщал, например, упоминавшийся выше Адольфо Росси, которому также пришлось в группе других итальянцев строить железную дорогу.
Система падроне была разветвленной и мощной. В 1897 г. две трети итальянских рабочих Нью-Йорка находились в ее власти. Менее значительные центры ее функционировали в Чикаго, в Бостоне. Одной из «подстанций» Бостонского центра служил текстильный городок Лоуренс, куда итальянцы были впервые ввезены в 1891 г. как штрейкбрехеры трамвайной компании. Поставкой штрейкбрехеров падрони занимались часто.
Падрони вербовали в восточных городах итальянские семьи на уборку урожая в Лью-Джерси, о чем шла речь выше. К боссам, служившим в американских рыболовецких фирмах, нанимались рыбаки-сицилийцы Сан-Франциско на сезонный лов у берегов Аляски. В Луизиану и Арканзас падрони привозили итальянцев на речные работы. Среди них значительный процент составляли мальчики, и когда популярный в ту пору американский писатель Хорейшо Олджер (с именем которого связано в истории американской культуры распространение мифа о том, что каждый бедняк может разбогатеть) опубликовал книгу «Скрипач Фил» в защиту маленьких итальянских музыкантов, то падрони попытались избить его.
Итальянские банки в системе падроне
В систему падроне входили и так называемые итальянские банки. Точнее, владельцы мелких ссудных заведений, совмещавшие это занятие с торговлей, продажей билетов на пароходы и т. д., одновременно занимались устройством на работу, и их помещения служили биржами труда. Они же переводили деньги в Италию, писали письма неграмотным, составляли юридические документы и т. д. Такие банки бывали несолидными предприятиями. Как отмечено в докладе Иммиграционной комиссии 1907— 1911 гг., их владельцы использовали доверенные им деньги для собственных коммерческих операций, часто вкладывали их в большие американские банки — и нередко банкротились или просто исчезали с деньгами вкладчиков. Однако и столь перспективное предприятие, как калифорнийский «Бэнк оф Итали», оказывал своим клиентам такие же услуги, как обычные «банкиры-падроне», хотя, если верить Джовинко, денег за это не брал.
В середине 90-х годов, представлявших собою, по мнению Нелли, золотое время этой системы, Нью-Йорк имел около 150 «банков падроне». Они активно занимались сверхэксплуатацией италоамериканекого населения. Предоставляя безработным кров и пищу, — с последующей уплатой — они побуждали их к лишним тратам, чтобы вернее удержать в кабале. А в принадлежавших им на местах работы лавках цепы бывали в 2—4 раза выше обычных.
Сами многочисленные падроне разных видов, хотя бывали иногда выходцами из низов итальянского населения, чаще принадлежали к его «средним слоям». Падрони становились в эмиграции итальянские деревенские писари, почтовые чиновники, учителя, священники, аптекари и т. п., хорошо знавшие своих подопечных.
Из изложенного выше становится яснее, какие превращения претерпевала за океаном часть итальянской интеллигенции и как ощущалось ее влияние в италоамериканской группе. Отчетливее видны также пути образования италоамериканской буржуазии и сугубая относительность грани между законными и преступными способами ее обогащения. Система падроне, взятая в целом, настолько выжимала соки из итальянских трудящихся, что это обескровливало — в финансовом отношении — профсоюзное движение среди американских итальянцев, а сами падроне, опираясь на особую крепость земляческих и родственных связей в этой среде, подчас захватывали в свои руки итальянские профсоюзы.
Получив наиболее полное развитие в италоамериканской группе, система падроне действовала, однако, и в ряде других, как, например, среди выходцев с Балканского полуострова, из Передней Азии и т. д. Даже в этой, казалось бы, наиболее своеобразной своей особенности итальянцы были самыми характерными представителями иммиграции того времени.
Значение системы падроне в США
В оценке происхождения и значения системы падроне существуют разные мнения. Грация Доре выводит ее из отношений, сложившихся в итальянской деревне, в частности из разъедавшего ее ростовщичества, которое, по мнению Гр. Доре, возрождалось в форме италоамериканских падроне-банкиров. Веколи также объясняет систему итальянскими традициями — как «логическое последствие экономического индивидуализма» и «безнравственной семейственности» южноитальянского общества. С другой стороны, Лопреато приводит мпепие Мари Липари, по которому система падроне коренится не в итальянских, а в американских традициях — в колониальном институте кабальных слуг и системе пеонажа, укоренившейся в южных штатах после гражданской войны.
Оскар Хэндлин был склонен идеализировать действие системы падроне, когда говорил, что падроне ограждал рабочего от излишних притеснений со стороны хозяев, хотя сам получал при этом свободу эксплуатировать этого рабочего. Подытоживая анализ этой системы, Ш. Эриксон писала: «Ясно как будто бы, что система частных агентств по найму развилась в ответ на экономические нужды сельскохозяйственных эмигрантов и американских предпринимателей и была чертой приспособления сельскохозяйственного рабочего и американской промышленности друг к другу». Разделяя эту трезвую, хотя несколько одностороннюю, экономическую характеристику, Нелли пытается также реабилитировать систему падроне. «Теперь представляется, — пишет он, — что падроне выполнял необходимую функцию». И далее: «Падроне оказывал полезные услуги, сводя американский капитал с итальянской иммигрантской рабочей силой».
Попытки обелить в ценностном отношении систему падроне, наслоившую на эксплуатацию иммигрантов американским капиталом добавочную эксплуатацию со стороны паразитировавших на их нужде земляков, не внушают доверия. Однако эта система была не злоупотреблением, не извращением американской капиталистической системы соответствующего периода, а ее характерной чертой. Коренясь в традиционных отношениях отсталых европейских обществ, она выполняла немаловажную для развития американского капитализма функцию, снабжая его рабочей силой и на свой лад организуя ее. В этом отношении система падроне напоминает американское рабство, по видимости чужеродное молодой капиталистической стране, в сущности же составлявшее важный элемент ее структуры.
