К началу XX в. все большее место в немецко-американской группе стало занимать ее второе поколение — люди, родившиеся в США, так как из Европы уже около десятилетия приезжало сравнительно немного новых переселенцев, а прежние старели и вымирали. К 1900 г. второе немецкое поколение более чем вдвое превысило по численности первое. Но обстоятельство это имело далеко не только количественное значение. На основе второго поколения происходила консолидация немецкой группы, его особенностями характеризовались ассимиляционные процессы.
Особенности второго поколения немецких иммигрантов
В самодеятельном немецком населении США второе поколение к концу века также значительно превосходило первое. О социальных и профессиональных чертах второго поколения уже шла речь выше. В этом, основном, отношении оно сближалось с прочим населением США. Собеседник В. Либкнехта, немец-фабрикант, предпочитавший «англо-американских» рабочих немецким, сказал ему, например, что «немецкие рабочие второго поколения вполне доросли до английских». Дети немецких иммигрантов гораздо чаще, чем их отцы, становились служащими, занимались квалифицированной, «чистой» работой, попадали в разряд «белых воротничков». Это отчасти было обусловлено тем, что они лучше знали английский язык, и это, разумеется, само по себе стимулировало овладение этим языком — за счет немецкого. «Meine Boys and Girls sprechen nicht mehr deutsch», — говорили на своем смешанном наречии, в передаче немецкой газеты, родители. В начале XX в. дети немцев-католиков Цинциннатской епархии, даже выучив катехизис по-немецки, плохо его понимали, что явилось для церкви доводом в пользу перевода богослужения на английский язык.
Ассимиляционным каналом, особенно для юношества, служил спорт, который в конце XIX в. приобрел в американском быту большое значение. Как упоминалось выше, немецкое население США с успехом пропагандировало в стране гимнастику и само воспринимало другие виды физической культуры. Так, младший сын Ф. Зорге Макс, учившийся в местной политехнической школе (о смерти которого в 14-летнем возрасте писал Зорге-старший жене Маркса), был хорошим гребцом и футболистом. Футбол, завезенный в свое время из Англии, широко распространился в те годы по США.
Изменение этнического самосознания
Изменение среды, окружения, всего строя жизни вызывало перемену этнического самосознания. «Родившийся в Америке немец делается настоящим американцем и по своим привязанностям и по своим наклонностям», — замечал, подытоживая американские впечатления, Дж. Брайс (автор известного труда о США конца XIX в., англичанин). Дети немецких кварталов Нью-Йорка, по наблюдению В. Либкнехта, не желали быть немцами и заявляли: «Мы — американцы». Одна немецкая школьница даже не знала, к великому негодованию Либкнехта, из какой страны происходят се родители. Впрочем, этническое самосознание — явление сложное и многослойное, особенно у переходных групп, какими являются иммигрантские национальные общности. Задорное «Мы — американцы» могло прикрывать и чувство семейного родства, и отрицание семейных традиционных ценностей, и комплекс неполноценности по отношению к детям американских старожилов, которые, конечно же, дразнили чужаков за непохожесть, и многое другое. Противоречивая система эмоций, побуждений, мыслей регулировала этническое самосознание и детей, и юношества, и взрослых иммигрантских потомков второго и даже последующих поколений.
Смешанные браки
Что касается женской половины второго поколения, то немецкая группа знала то же явление, которое в большей или меньшей мере наблюдалось во всех иммигрантских группах: многие девушки выходили замуж за немцев, прибывших из Европы и бывавших зачастую значительно старше их. Таковы были оба брака Теодора Куно. Вторая жена была моложе его на 14 лет. Многочисленных детей Куно, как и вообще потомство от подобных браков, можно, собственно говоря, причислить и ко второму и к третьему иммигрантским поколениям. Ответ на этот вопрос зависит от относительной роли отца и матери в традиционном семейном строе данной группы, от степени семейной ассимиляции, от индивидуальных особенностей и ряда других условий.
Браки между представителями первого и второго поколений иммигрантов американская статистика (с тех пор, как она вообще учитывает подобные явления) считает смешанными, так как дети иммигрантов, родившиеся в США, являются американскими гражданами. В действительности же это браки внутри одной этнической группы, хотя степень ассимиляции супругов различна, что сказывается на семейном строе и воспитании детей.
Что же касается настоящих смешанных браков, то доля их в немецко-американской группе рассматриваемого периода была, по-видимому, невелика, хотя привести цифры на этот счет, даже неточные, не представляется возможным. Об относительной редкости смешанных браков говорят свидетельства ряда современников. Либкнехту, например, говорили в Манчестере, фабричном городке штата Нью-Гэмпшир, что «немцы здесь женятся почти исключительно на соотечественницах», один женат на ирландке, а на американках не женятся вообще, так как те привыкли заправлять домом и нагружать мужа хозяйственными делами. Действительно, в американском обществе женщина издавна занимала более высокое положение, чем в европейском, а беспрекословное главенство мужа и отца, свойственное немецкой семье, в американских семьях не соблюдалось.
Из четырех дочерей Теодора Куно, мужей которых он называет в своих воспоминаниях, две, судя по фамилиям, безусловно были замужем за немцами. Но и английскую фамилию мог носить немец — примеры англизирования немецких фамилий были многочисленны, некоторые приводились выше.
Случаи смешанных браков встречаются и в личных документах, имеющихся в нашем распоряжении. Так, Адольф Зорге, представитель второго поколения, женился, как писал его отец Энгельсу, на «бедной девушке (американке)». В немецком городке Новый Ульм потомки турнеров уже в XX в. чаще женились на немках, чем прочие жители городка, хотя имели более «чистое» немецкое происхождение. Установивший этот факт Н. Айверсон объясняет его тем, что потомки турнеров, связанные с Новым Ульмом имущественными интересами и общественными связями, чаще оставались там, чем другие жители, и соответственно имели меньший брачный выбор. Интересно, что в случае второй группы географическая мобильность, которая, как принято считать, способствует национальному смешению, напротив укрепляла эндогамию этнической группы.
В Новом Ульме XX в. межнациональные браки особых возражений не вызывали, гораздо больше сопротивления возбуждали браки между представителями разных социальных слоев. Такова была тенденция к экзогамии среди позднейших поколений американских немцев. Однако в конце XIX в. правилом для них была, очевидно, этническая эндогамия, доказательством чего служит сохранение самой группы, так как эндогамию, видимо, следует считать одним из признаков и средством продолжения этнической общности.
